ФОРУМ ОБЪЕДИНЕННЫХ ПАТРИОТОВ - ТРЕТИЙ ФРОНТ ИМПЕРИИ

ЛЕО ШЛАГЕТЕР, СТРАННИК В НИКУДА
Карл Радек

Мы прослушали широко охватывающий и глубоко проницательный доклад товарищ Цеткин о международном фашизме, об этом молоте, который, несомненно, предназначен для того, чтобы размозжить голову пролетариату – и в первой линии находятся мелкобуржуазные слои, которые размахивают им в интересах крупного капитала. Я не могу эту речь нашего убеленного сединами вождя ни расширить, ни дополнить. Я даже не мог за ней внимательно следить, так как перед глазами у меня постоянно находится мертвое тело немецкого фашиста, нашего классового врага, который был приговорен к смерти и расстрелян палачами французского империализма, этой мощной организации другой части наших классовых врагов. В то время как вся речь товарищ Цеткин была посвящена противоречиям фашизма, у меня в голове вертелось имя Шлагетера и его трагическая судьба. Мы хотим вспомнить здесь, какую политическую позицию мы занимаем по отношению к фашизму.

Судьбу этого мученика немецкого национализма нельзя замолчать, и от этого нельзя отделаться ничего не значащей фразой. Она многое что может сказать нам и всему немецкому народу.

Мы не сентиментальные романтики, которые у гроба забывают о вражде, и мы не дипломаты, которые говорят: о покойнике либо хорошо, либо ничего. Шлагетер, мужественный солдат контрреволюции, заслуживает того, чтобы мы, солдаты революции, честно по-мужски воздали ему почести. Его единомышленник Фреска в 1920 году опубликовал роман, в котором он описывает жизнь офицера, павшего в борьбе против «Спартака».

Фреска назвал этот роман «Странник в никуда». Если круги немецких фашистов, которые честно желают служить немецкому народу, то значит Шлагетер пал напрасно, и они должны будут начертать на его памятнике: «Странник в никуда».

Германия лежит на дне, разбитая. Только дураки думали, что победоносная капиталистическая Антанта по-другому обойдется с немецким народом, не так, как немецкий капитал обошелся с русским и румынскими народами. Только дураки или трусы, которые боятся правды, могли верить в обещания Вильсона, в заявления, что только кайзер, а не немецкий народ, должен будет расплачиваться за поражение. На востоке голодая и замерзая одна страна воевала против Антанты на 14 фронтах – Советская Россия. Один из этих фронтов был создан немецкими офицерами и немецкими солдатами. В составе добровольческого корпуса «Медем», который штурмовал Ригу, воевал Шлагетер. Мы не знаем, понимал ли молодой офицер значение своих действий. Тогдашний немецкий правительственный комиссар, социал-демократ Винниг, и генерал фон дер Гольц, руководитель «Балтикума», знали, что они делают. Они хотели, служа палачами русского народа, завоевать благосклонность Антанты. Чтобы побежденная немецкая буржуазия не платила контрибуцией победителям, она сдавала в наем молодую немецкую кровь, которую не тронули пули мировой войны, как наймитов Антанты против русского народа. Мы не знаем, что Шлагетер думал об этом времени. Его вождь Медем впоследствии осознал, что он шел через Прибалтику в никуда. Поняли ли это все немецкие националисты? На дне поминовения Шлагетера в Мюнхене выступал генерал Людендорф, тот самый Людендорф, который до сих пор предлагает себя Англии и Франции в качестве руководителя крестового похода против России. Шлагетер оплакивается прессой Штиннеса. Герр Штиннес стал как раз компаньоном Шнайдер-Крейзо, производителя оружия для убийц Шлагетера. Против кого хотят бороться немецкие фёлькиш: против капитала Антанты или русского народа? С кем они хотят сотрудничать? С русскими рабочими и крестьянами, чтобы вместе свергнуть иго антантовского капитала, или с антантовским капиталом для порабощения немецкого и русского народов?

Шлагетер мертв. Он не может ответить на эти вопросы. На его могиле его соратники поклялись продолжить борьбу. Они должны ответить: против кого, на чьей стороне?

Из Прибалтики Шлагетер отправился в Русскую область. Как раз не в 1923, а уже в 1920 году. Вы знаете, что это значит? Он принимал участие в нападении немецкого капитала на рурских рабочих, он сражался в рядах войск, которые подчинили население Рура королям железа и угля. Войска Ватера, в чьих рядах он сражался, стреляли такими же свинцовыми пулями, которыми генерал Дегу успокаивал рабочих Рура. Мы не видим оснований полгать, что Шлагетер помогал подавлять голодающих горняков из эгоистических побуждений.

Путь, сопряженный со смертельной опасностью, который он избрал, говорит и свидетельствует о том, что он был убежден, что служит немецкому народу. Но Щлагетер полагал, что он лучше всего служит народу, когда он помогает поддержать государство классов, которые до сих пор вели немецкий народ и ввергнули его в неописуемые бедствия. Шлагетер видел в рабочем классе чернь, который надо управлять. И его мнение полностью совпадало с мнением графа Ревентлова, который хладнокровно говорит, что любая борьба против Антанты будет невозможной, пока не раздавлен внутренний враг. А внутренним врагом для Шлагетера был революционный рабочий класс. Шлагетер мо своими глазами увидеть последствия этой политики, когда он прибыл в Рурскую область в 1923 году во время оккупации Рура. Он мог увидеть, что, хотя рабочие и выступали единодушно против французского империализма, в Руре не боролся и не мог бороться сплоченный народ. Он мог увидеть то глубокое недоверие, которое рабочие питали по отношению к немецкому правительству и к немецкой буржуазии. Он мог увидеть, как глубокий раскол нации на две части парализует ее способность защищаться. Он мог увидеть большое. Его единомышленники жалуются на пассивность немецкого народа. А как задавленный рабочий класс, который разоружили и который принуждают к тому, чтобы он эксплуатировался спекулянтами. Или может быть активность рабочего класса может быть заменена активностью немецкой буржуазии? Шлагетер читал в газетах, как те же самые люди, которые выступают покровителями движения «фёлькиш», вывозят валюту за границу, чтобы сделать рейх бедным, а самим обогатится. Конечно Шлагетер не питал надежд в отношении этих паразитов, и это избавило его от необходимости читать в газетах, как представители немецкой буржуазии, такие как доктор Люттербек, обращались к его палачам с просьбой, что они должны разрешить королям стали и железа разгонять при помощи пулеметов голодающих сыновей немецкого народа, людей, которые ведут сопротивление в Руре.

Сейчас, когда немецкое сопротивление из-за мошенничества доктора Люттербека и еще больше из-за экономической политики правящих классов обратились в насмешку, мы спрашиваем честных патриотов: Как вы хотите бороться, на кого вы хотите опираться? Борьба против империализма Антанты этой война, даже если молчат пушки. Нельзя вести войну на фронте, если в тылу происходят волнения. В тылу можно подавить меньшинство. Большинство немецкого народа составляют люди труда, которые вынуждены бороться с бедствиями и нищетой, которые им несет немецкая буржуазия. Если патриотические круги Германии не решаться сделать дело этого большинства нации своим и создать единый фронт против антантовского и немецкого капитала, тогда путь Шлагетера был путем в никуда, тогда перед лицом иностранного вторжения, опасности, грозящей со стороны победителей, обратиться в поле кровавой внутренней борьбы, и врагу будет легко разгромить и расчленить ее. Когда после Йены Гнейзенау и Шарнхорст спросили себя, как можно вытащить немецкий народ из того унизительного положения, в которое он попал, тогда они ответили на вопрос: Только освободив крестьян из крепостной зависимости. Только спина свободного немецкого крестьянина может создать основу для освобождения Германии. Тем, чем немецкое крестьянство было в начале XIX века, тем для судьбы немецкой нации в начале XX века является немецкий рабочий класс. Только находясь в союзе с ним, можно освободить Германию от оков рабства, но не борясь против него.

О борьбе говорят товарищи Шлагетера над его могилой. Они клянутся продолжить борьбу. Борьба направлена против противника, который вооружен до зубов, в то время как Германия истощена. Чтобы разговоры о борьбе не оставались только фразой, чтобы она не заключалась во взрывах, которые разрушают мосты, но не поднимают на воздух врага, и в организации крушении поездов, при неспособности остановить победное шествие капитала Антанты, то эта борьба должна соответствовать целому ряду условий. Она требует от немецкого народа, чтобы он порвал с теми, которые не только довели его до поражения, но еще и увековечивают это поражение, это его беззащитное состояние, обращаясь с большинством немецкого народа как со своим врагом. Она требует порвать с людьми и партиями, но еще и увековечивают это поражение, это его беззащитное состояние, обращаясь с большинством немецкого народа как со врагом. Она требует порвать с людьми и партиями, чей облик точно облик медузы действует на другие народы и настраивает их против немецкого народа. И только если немецкое дело является делом немецкого народа, и только если оно состоит в борьбе за права немецкого народа, оно привлечет к немецкому народу настоящих друзей. Даже самый сильный народ не может обойтись без друзей, а тем более разгромленный и окруженный врагами. Если Германия хочет быть в состоянии сражаться, то она должна представить единый фронт тех, кто работает, и работники умственного труда требует такого объединения. Только старые предрассудки стоят у него на пути. Со сплоченным и победоносным трудовым народом Германия будет в состоянии открыть колоссальные источники энергии и сопротивления, которые опрокинут все препятствия. Так дело простого народа станет делом сей нации, а дело нации – делом народа. Сплоченный народ борющихся тружеников получит помощь от других народов, которые борются за свое существование. Кто не готов этом смысле к борьбе, тот может лишь испытывать приступы отчаяния, но не быть способным к подлинной борьбе.

Коминтерн Именно это коммунистическая партия Германии, именно это коммунистический интернационал должны сказать у могилы Шлагетера. Ему нечего скрывать, так как только полная правда в состоянии достичь ушей глубоко страдающих, внутренне расколотых, находящихся в состоянии поиска национальных масс Германии. Коммунистическая партия Германии должна открыто сказать националистическим мелкобуржуазным массам. Кто, находясь на службе у спекулянтов и королей железа и угля, хочет пытаться поддерживать их в их авантюрах, чтобы поработить немецкий народ, столкнется с сопротивлением немецких коммунистических рабочих. Они ответят насилием на насилие. Кто вследствие неразумия свяжется с наемниками капитала, с тем будем мы бороться всеми средствами. Но мы думаем, что подавляющее большинство национально мыслящих масс принадлежит не к лагерю капитала, но к лагерю труда. Мы хотим и мы будем искать путь к этим массам и этот путь найдем. Мы будем делать все, чтобы такие люди, как Шлагетер, которые готовы идти на смерть за общее дело, были не странниками в никуда, а странниками в лучшее будущее для всего человечества, чтоб они бескорыстно проливали свою горячую кровь не ради прибылей угольных и железных баронов, но за дело великого трудового немецкого народа, который является членом семьи народов, борющихся за освобождение. Коммунистическая партия возвестит эту правду широчайшим массам немецкого народа, так как она не есть партия борьбы только за кусок хлеба для промышленных рабочих, она есть партия борющихся пролетариев, которые борются за свое освобождение, за освобождение, которое тождественно свободе всего их народа, свободе всех тех, кто работает и страдает в Германии. Шлагетер не может больше услышать правду. Но мы уверены, что сотни Шлагетеров услышат и поймут ее.

Пер. с немецкого Игнатьева Андрея