ФОРУМ ОБЪЕДИНЕННЫХ ПАТРИОТОВ - ТРЕТИЙ ФРОНТ ИМПЕРИИ

Хочу обратить внимание на схожесть сценариев самых значимых в истории Европы революций, на исключительно важную, организующую и руководящую роль парламентов в этих революциях. Не с массовых и непрерывных выступлений низов начинались эти революции, не «снизу», а «сверху» они инициировались. Можно сказать, что парламенты революции эти начинали, продолжали и заканчивали свержением монархов и захватом власти. Сложно сказать однозначно, такая схожесть сценариев революций – это случайность или закономерность? Думаю, что в Англии середины XVII века, вполне возможно, парламенту заранее не планировалась роль штаба революции, и всё произошло стихийно, случайно. Но успешная случайность обычно становится опытом, который в последующем определённые силы могут сознательно использовать в нужное время в нужном месте. Так что, приём использования парламента как штаба революции во Франции (1789) и в России (Февраль 1917) мог быть случайностью, а мог и планироваться.

Вспомним, как начиналась Английская буржуазная революция. Король КарлI созвал парламент. Парламент, который вошёл в историю под названием «Долгий», начал работу 3 ноября 1640 года и с первого же дня повёл себя своенравно. Парламент вывел себя из подчинения королю, объявил себя «нераспускаемым» до тех пор, пока сами депутаты того не пожелает. Буржуазия и новое дворянство использовали трибуну парламента для революционного возбуждения населения и при поддержке восставших жителей Лондона добились суда и казни ближайших помощников короля – графа Страффорда и архиепископа Уильяма Лода. Затем парламент стал забирать в свои руки всё больше и больше власти, а значит, всё меньше и меньше власти оставалось у Карла I. Противостояние парламента и королевской власти на определённом этапе переросло в революционную гражданскую войну, в которой, в конце концов, победили силы революционного парламента. В январе 1649 года король был обезглавлен. 19 мая 1649 года Англия была объявлена республикой. Так парламент принёс в страну демократию и свободу.

Во Франции революция развивалась примерно по такому же сценарию, как и в Англии. Король Людовик XVI созвал Генеральные Штаты (парламент), который не собирался с 1614 года. Король рассчитывал на помощь парламента, а получил революцию. 9 июля 1789 года депутаты провозгласили себя Учредительным собранием и стали решать вопросы ограничения королевской власти, изменения государственного устройства Франции, разрабатывать конституцию, то есть взяли курс на либеральную демократическую революцию.
Правительство Людовика XVI попыталось стянуть в Париж войска. Парламент в ответ призвал парижан защитить демократию и свободу, жители столицы восстали, захватили арсенал и вооружились. 14 июля 1789 года они взяли Бастилию, этот день принято считать первым днём Великой Французской революции.

В Февральской революции 1917 года революционные события развивались, примерно, по такому же сценарию, с той лишь разницей, что в Англии и Франции парламенты сами призвали жителей столиц под свои революционные знамёна, а Государственная Дума превратила восстание в одном, отдельно взятом городе в революцию. Правда, это был не обычный город, а столица, но ведь на территории огромной империи нигде больше восстаний на тот момент не было. Это после свержения царя либеральными демократами Думы начнутся разброд и шатания в стране и армии. А на момент начала восстания власть монарха никто не отменял, царь находился в Могилёве, в Главном штабе действующей армии, вне зоны досягаемости и влияния восставших. Царь – Верховный Главнокомандующий действующей армии, у него более десяти миллионов фронтовых солдат, офицеров, генералов. У него полицейские силы всей России. Вместо правительства, дружно ушедшего в отставку в Петрограде (27 февраля), во власти царя назначить другое правительство - в Москве или любом другом городе России. Решительными и быстрыми действиями восстание можно подавить. Тем более что у восстания не было единого руководящего центра, восстание никто не возглавлял. Восстание было полной неожиданностью для многих – для властей, для социалистов, для самих восставших. Но для предотвращения революции царь должен был знать реальную обстановку и иметь надёжную опору в лице своих ближайших помощников, чего как раз и не было.

Что надо сделать для того, чтобы восстание в Петрограде превратить в революцию?
Во-первых, надо было, чтобы какая-то организованная сила объявила себя новой государственной властью и подчинила себе восстание.
Во-вторых, добиться того, чтобы фронтовые генералы не пошли на Петроград подавлять восстание.
И самое главное, надо было добиться отречения Николая II от власти.
Кто мог всё это сделать? Разве могли Ленин, социалисты или пролетарии добраться до царя и уговорить или заставить его добровольно отказаться от власти? Это было по силам только людям из ближайшего окружения царя, заранее договорившихся между собой. И горькие слова в дневнике Николая II после отречения, что «кругом предательство, трусость и измена» адресованы не большевикам, не рабочим и не крестьянам. Эти слова адресованы царём своему ближайшему окружению – родственникам Романовым, правительству, генералам, либералам Государственной Думы. Именно они сделали всё возможное, чтобы превратить волнения в Петрограде в революцию. И роль Думы здесь была исключительно важной.

То, что не смогли сделать за десятилетия борьбы с самодержавием все вместе взятые социалисты, анархисты, народовольцы и другие революционеры, либеральные демократы Государственной Думы сделали всего за десять лет. Дума была создана в 1906 году, а уже 2 марта 1917 года посланцы её – либеральный демократ А.И. Гучков и помещик В.В. Шульгин – принимали акт отречения Николая II от престола.

Многие историки опровергают устоявшийся стереотип, что Февральская революция произошла случайно, никто её не готовил. Неожиданной революция Февраля была для социалистов, в том числе и для большевиков. Ленин, выступая в Швейцарии в январе 1917 года, говорил, что его поколение не доживёт до революции в России, полагая её делом далёкого будущего. Для многих либеральных демократов поколения 1917 года ничего неожиданного не было, это они готовили свержение монархии и захват власти. Писатель Н.М. Коняев разыскал в архиве Санкт- Петербургского ФСК письмо П.Н. Милюкова, лидера кадетов в Думе. Вот один только абзац из этого письма: «Вы знаете, что твёрдое решение воспользоваться войной для производства переворота было принято нами вскоре после начала этой войны. Заметьте также, что ждать больше мы не могли, ибо знали, что в конце апреля или начале мая наша армия должна была перейти в наступление, результаты коего сразу в корне прекратили бы всякие намёки на недовольство и вызвали бы в стране взрыв патриотизма и ликования». (Н.М. Коняев. «Трагедия ленинской гвардии, или правда о вождях Октября». М.: Алгоритм, 2007. С.46-48).
Либералы торопились, они хотели успеть захватить власть до окончания войны.

Историк-эмигрант Г. М. Катков в своей книге «Февральская революция» очень доказательно утверждает, что массированный штурм монархии либералы предприняли ещё летом 1915 года. Для этой цели в августе либералы Государственной Думы, Государственного Совета и Правительства объединились в «Прогрессивный блок». И.Л. Горемыкин, который был тогда Председателем Совета министров, сразу же так и оценил, однозначно и категорично, что «блок создан для захвата власти». (Георгий Катков. «Февральская революция». М.: Центрполиграф, 2006. С.166.).

Следует отметить, что важнейшим и необходимым условием успеха либеральных демократических революций являются гражданские свободы (свобода слова, печати, собраний, организации партий и другие). Эти свободы мало что давали большевикам, они как были в подполье, так и оставались работать в условиях подполья и после Манифеста от 17 октября 1905 года. А господа либералы приобрели право на организацию своих сил (парламент, собрания, партии) и легальную трибуну (парламент, СМИ) для дискредитации царской власти и пропаганды своих идей. И что очень важно, гражданские свободы лишали официальную власть «кнута», разрушали важнейший принцип любой власти – сочетания «кнута и пряника», «кнутом» завладели сами либералы. Теперь любой запрет, любая попытка власти защитить себя и ограничить агрессию нападок либералов на власть (не всегда справедливых) вызывает тотальную обструкцию «свободных» СМИ, либералов парламента и зарубежных заинтересованных сил. Они обвиняют действующую власть в «деспотизме», тоталитаризме, в нарушении прав и свобод граждан и могут даже призвать население защитить демократию и свободу, создавая тем самым в стране состояние революционной ситуации.

Ведь конечная цель и у социалистов-революционеров, и у революционеров-либералов была одна и та же – свергнуть самодержавие и взять власть. Но если социалисты заявляли свои цели громогласно и открыто, то либералы подбирались к власти скрытно и, как обычно, маскировали свои цели под благие намерения. Они называли себя не революционерами, а оппозицией, то есть, чуть ли не союзниками царской власти. Дискредитацию царской власти они называли критикой, которая не вредит, а наоборот, якобы помогает власти исправлять свои ошибки.

И казалось, что либералы не представляли особой опасности для царской власти, они требовали от монарха всего лишь только либеральных свобод и назначения «правительства народного доверия», или «ответственного правительства». Но в чём суть красивой и, на первый взгляд, безобидной фразы «правительство народного доверия?» Логика здесь несложная. Государственная Дума – единственный орган царской власти, который избирается населением, народом. Народ избрал Думу, а значит, Дума и есть народ, в ней сконцентрировано доверие народа. Дума, как орган власти от народа, требует от царя права назначать и сменять правительство. Такое правительство и есть «правительство народного доверия», или «ответственное правительство», так как отвечать это правительство будет теперь не перед царём, а перед народом - в лице либералов Думы. Но ведь это и есть самая настоящая революция, либеральная демократическая революция, потому что означает конец самодержавия и переход к конституционной монархии или даже к парламентской демократии либералов. Временное правительство, созданное либеральными демократами в результате Февральской революции 1917 года, по сути, и было тем самым «правительством народного доверия», которого так добивались либералы. Монарху в такой системе власти места нет, он не нужен.

И хотя революции в Англии, Франции и России разделяют друг от друга столетия, их объединят то, что парламенты выступали как мозг, штаб и двига
тель этих революций. В предреволюционный период либеральные демократы использовали парламент как легальную трибуну для дискредитации существующих порядков и власти монархов, а также подготовки общественного сознания и населения к необходимости перемен и «демократизации» общества.
В ходе революции парламент превращался в руководящий орган, штаб революции.
После победы революции, как единственная организованная сила, парламент – это готовый орган новой власти.

Надо отметить и такой момент. В 1917 году, впервые за многовековую историю капиталистических революций, либералы не удержали захваченную власть. Казалось бы, либералы сделали всё как обычно, по привычному, проверенному опытом европейских революций сценарию: подготовились организационно, свергли монархию и захватили власть. Но изменилось время. Кроме либералов появилась ещё одна организованная революционная сила, которая и перехватила результаты революционных усилий либералов. Отныне либеральные демократы утратили монополию на революционную власть, отсюда и непримиримый либеральный идеологический антикоммунизм, желание навсегда покончить с опасным конкурентом, уничтожить его. Не потому ли либеральные демократы так ненавидят советскую демократию и всё советское?