ФОРУМ ОБЪЕДИНЕННЫХ ПАТРИОТОВ - ТРЕТИЙ ФРОНТ ИМПЕРИИ

Комментарий к статье: «О простоте истории и хитрости мирового разума»
Автор Дудник С.И., Камнев В.М. 27.10.2015 г. «Вопросы философии».

Судя по гегелевским высказываниям, Гегель под «хитростью мирового разума» полагал нечто большее, чем его независимость от человеческой деятельности. Мировой разум у Гегеля - это абсолютная идея, которая базируется в несуществовании и предшествует существованию как природному. Когда Гегель утверждает, что «природа начинает … не с качественного, а с количественного» он подчеркивает, что «ее определение не … есть первое и непосредственное подобно логическому бытию» (Энциклопедия философских наук.Т.2.С.56). Получается, что несуществование начинает мировой процесс и освоив существование, возвращается назад – в несуществование: “развертывание абсолютного – это его собственное действие и при том такое, которое также начинается с него, как и приходит к нему» (Наука логики.Т.2.С.176) Этот минорный возврат мирового процесса в несуществование осознается Гегелем, несмотря на вознесение им разума как смысла и цели вплоть до отождествления разума с богом: «Мышление, начав таким образом, уже не может остановиться, осуществляет себя, опустошает душу, небо и познающий дух, и тогда религиозное содержание спасается в понятии» (Философия религии.Т.2.С.330). Итак, «хитрость разума» заключается в его отрицательном воздействии на существование и проявляется как необходимость возврата существования в несуществование.

Не случайно маститые авторы статьи полагают приоритетность капитализма по отношению к коммунизму. Понятная наивность авторов заключается в том, что они представляют капитализм ближе к богу, чем коммунизм. «Хитрость мирового разума» способствует утверждению капитализма и помогает отрицанию коммунизма тем же капитализмом. Оказывается, от бога отказывается вовсе не капитализм, а коммунизм. «Дело в том, что для советской идеологической машины, ориентированной на атеизм, особую важность сразу же приобрел вопрос о различии в философии истории Гегеля между его мировым разумом и традиционным Богом христианского теизма. Для обоснования этого различия потребовалась историко-философская аргументация. Во-первых, оно связывалось с характерной для XIX в. «эмансипацией человека». «Утверждавшийся торгово-промышленный строй капитализма вывел на арену истории относительно самостоятельную человеческую единицу – юридически и экономически независимую личность». Авторы навязывают советским людям суеверие, но на самом деле суеверие в России пришло из капитализма после разрушения СССР.

Представление о «хитрости разума» у Гегеля имеет свои корни в библейском творении мира (соответствие хитрому змею). Если бы сами авторы серьезней относились к религии, то они бы поняли, что материальность и разум есть проявления несуществования-ничего. И материальность-прах, и дьявольский «хитрый разум» резко осуждаются религией и отрицаются как зло. Если в иудаизме это относится только к материальности (осуждение «золотого тельца»), то в христианстве отрицается сам разум: «Блаженны нищие духом…».
На философском уровне материальность и разум осознаются Спинозой как проявления реальности: «из всех этих бесконечных субстанций до сих пор нам известны лишь две по их собственной сущности, а именно: мышление и протяжение».

Это значит, что реальность, представленная материальностью и разумом, хотя и необходима как средство, но должна быть поставлена под жесткий контроль со стороны божественного - абсолютного качества. Именно такой жесткий контроль, начиная с принципиального отрицания частной собственности, осуществлялся коммунистическим государством под руководством гения Сталина, знавшего то, чего не знают или забыли сейчас: «Коммунизм стал возможен в России именно потому, что это была православная страна в течении целой тысячи лет... Коммунизм, это не философия личной прихоти и капризов, но - тщательно продуманная система всенародного аскетизма». (Сталин) Сталин смог постичь глобальнейшие религиозные истины, которые не в состоянии познать авторы этой статьи и вообще все те, кто выполняет не социальный, а элитарный заказ, восхваляя капитализм. А ведь именно капитализм доводит материальность и разум до их полной власти над миром, приближая человеческую катастрофу, его апокалипсис.

По такому случаю авторы превозносят злодеев, путая грешное с праведным: «в каком-то отношении злодеи для мирового разума оказываются даже более предпочтительными. В отличие от героев, они руководствуются исключительно корыстными побуждениями, они без колебаний устремляются к власти, к славе, к богатству. Поэтому «энергия» исторического движения гораздо чаще вырабатывается злодеями, а не героями, и мировому разуму не составляет особого труда направить эту энергию к нужной цели. Получается, что низменные страсти исторических злодеев в большей степени, нежели неизбежные нравственные колебания героев, ускоряют движение истории к конечной цели, и именно в этом и заключается «хитрость мирового разума».

Государство, видите ли, мешает полностью проявиться капиталистическому индивидуализму и эгоизму… Но ведь именно «Существование государства, это шествие бога в мире». (Гегель). Именно государство контролирует животный эгоизм и материализм капитализма, но только не капиталистическое государство, а коммунистическое, осуществляющее религиозную необходимость на научном и практическом уровне. «Во многих отношениях проблема заключается в том, что марксизм, в котором первоначально критика идеологии как ложного сознания занимала одно из центральных мест, сам постепенно все больше и больше превращался в идеологию. Марксизм, позиционирующий себя в качестве философии свободы, получив в свое распоряжение государственный аппарат, отодвигает задачу освобождения человека во все более отдаленное будущее». Но государство коммунистическое как раз сохраняет-утверждает человеческое качество – идеальность сознания, не давая возможности человеку превратиться в животное, и в этом суть ограничения индивида государством.

«Разум столь же хитер, сколь могущественен. Хитрость состоит вообще в опосредствующей деятельности, которая, дав объектам действовать друг на друга соответственно их природе и истощать себя в этом воздействии, не вмешиваясь вместе с тем непосредственно в этот процесс, все же осуществляет лишь свою собственную цель. (Гегель).
Но нет у разума цели, во всяком случае, цели положительной. Кажется, что разум вообще безразличен к цели, поскольку полярности добра и зла сняты в разумной необходимости, позволяющей все. Казалось бы, как можно после Христа отождествлять человека со зверем, но вот это утверждение Дарвина, который, отбрасывая западное лицемерие, вполне оправдывает сегодняшнее мировое зло - агрессию. «Когда встречаются две человеческие расы, они ведут себя совершенно так же, как два вида животных: сражаются, поедают друг друга, заражают друг друга болезнями и т. д., а затем наступает последний этап смертельной борьбы, когда решается вопрос, кто обладает наиболее современной организацией и инстинктами (у человека это интеллект), чтобы победить». Разум имеет цель – возврат в свое основание – несуществование, поскольку лишь там он обретает свою абсолютность.

Разум маскирует свою отрицательность и в этом его дьявольская хитрость, выразительно представленная искушением женщины змеем в библейском творении мира. Разум оказывается злом-несуществованием, разрушителем, противостоящим добру-существованию-созиданию.